Если тебе не нужна я, то мне не нужен твой ребенок

Федор стоял у калитки и боялся пошевелиться.

«Это точно белочка!» - в ужасе думал он, глядя на коробку, которая на его глазах начала шевелиться. – «Надо завязывать пить!»

Он стоял молча, держась за сердце, а потом схватился за голову. Надо же было так напиться, что на его глазах коробка начала двигаться. Вторая откупоренная бутылка с виски казалась явно лишней. Федор склонился над коробкой и осторожно потрогал ее. Потом он отпрянул, потому что из нее начали доноситься невнятные звуки.

«Щенки, что ли?» - подумал он и слегка выдохнул. Если это были подброшенные под его участок щенки, значит, все не так плохо, и он еще не успел окончательно тронуться умом. Но, стоило ему вздохнуть с облегчением, как тут же из коробки послышался детский плач. Нет, так точно не могли скулить щенки, и вообще это точно было не животное. Затаив дыхание, Федор оттолкнул крышку коробки и ахнул. Внутри лежал ребенок, маленький, на вид новорожденный.

- Господи! – выдохнул Федор и покрутил головой по сторонам. Поблизости никого не было, еще бы, на часах давно было за полночь, в такое время в середине рабочей недели все нормальные люди уже спали. Все, кроме него.

Младенец шевелил руками и надрывно кричал, морща лицо. Его беззубый рот выглядел особенно пугающе, и Федору ничего не оставалось, кроме как схватить коробку и отнести ее в дом. Сердце стучало так быстро, как будто готовилось пробить его ребра и выпрыгнуть наружу. Такого страха он не испытывал никогда, пожалуй, даже в тот день, когда нашел свою жену бездыханной в их супружеской постели.

Федор поставил коробку с ребенком на диван, потом подумал несколько секунд и вытащил младенца, прижав к груди. Порыв был каким-то первобытным, словно он, Федор, и был молодой матерью, которая еще недавно носила этого ребенка внутри себя.

Надо было срочно думать, что делать. Каждая минуты была на счету, и тогда Федор решился. Схватил мобильный телефон и набрал номер Николая.

Долго шли гудки, потом на другом конце послышался сонный голос:

- Сбрендил что ли? Я понимаю, что ты не в себе, сидишь без работы и без дела, но других зачем мучить?

Вопросы Николая были прерваны надрывными криками младенца.

- Ты там телек смотришь что ли? – спросил Николай, а его голос перестал быть похожим на голос сонного человека. – Что за крики?

- Мне подбросили ребенка, новорожденного. Ты можешь приехать?

Николай был в доме у Федора через час. Он был в гражданской одежде, и ничего не говорило о том, что Николай имел какое-то отношение к правоохранительным органам. Теперь они вдвоем смотрели на младенца, который уже сладко спал в постели Федора, укрытый несколькими одеялами, внутри которых Федор догадался спрятать пару бутылок с теплой водой.

- Это пацан или девка? – спросил Николай. Федор посмотрел на своего шурина, с которым уже несколько месяцев они не общались. Со дня смерти Натальи прошло как раз пять месяцев, и в такой же период времени можно было измерить молчание родственников.

- Девчонка, - ответил Федор, - что мне делать, Коля?

Николай посмотрел на своего родственника и пожал плечами.

- Ты не догадываешься о том, кто мог оставить тебе ребенка?

- Я уверен в том, что это случайность, - пробормотал Федор, качая головой.

Николай посмотрел на коробку, в которой Федор нашел младенца. Порывшись в ней, он достал из-под тонкого одеяла записку, прочитав которую, только усмехнулся.

- Подарок тебе от Валентины. Я так и думал.

Федор выхватил из рук Николая записку. Она и вправду была написана знакомым почерком: «Если тебе не нужна я, то мне не нужен твой ребенок. Дочь твоя, а я тебя не побеспокою. Валя». Коротко и по делу, вполне в духе Валентины.

- Как мне теперь ее искать? – спросил Федор у Николая, но тот снова пожал плечами.

- Ты хотел ребенка, - помедлив, ответил шурин, - Наташа тебе его не родила, зато Валька постаралась. Прими дочь, воспитывай. Одному богу известно, сможешь ли еще когда-нибудь жениться и воспитать детей.

- Но я не могу оставить ее себе! – в каком-то отчаянии проговорил Федор, глядя на малышку, сладко сопящую на его некогда супружеской, а теперь такой пустынной постели. – Я даже не уверен в том, что Валентина родила от меня.

Николай поморщился:

- Ну хватит! Не болтай ерунды. Валя любила тебя, да и не была она такой, чтобы можно было заподозрить ее в разгульности. Перестань, возьми себя в руки и попытайся найти ее.

Федор покачал головой. С Валентиной он виделся в последний раз месяцев восемь назад. Тогда она сообщила ему о беременности и сказала, что теперь только ему решать, быть этому ребенку или не быть. Наталья уже была больна, врачи разводили руками, а Федор метался между женой и любовницей, сообщившей ему о том, что он станет отцом. Это было непростое решение, но Федор сказал Валентине о том, что ребенка не хочет.

- Прости, но я люблю жену. Сейчас не время предавать ее, бросать и оставлять на произвол судьбы. Я нужен жене больше, чем тебе.

Валентина горько усмехнулась:

- Откуда ты знаешь, насколько сильно ты мне нужен. Ты был моим первым мужчиной и остаешься единственным человеком, которого я когда-то любила. Мне двадцать два года, я хочу ребенка, но твое решение – решающее.

Федор ничего ей не ответил, хотя мысль о том, что Валя была беременна от него, любила его и надеялась на его порядочность, истязала его, не давала спокойно спать, есть и жить. Федор чувствовал себя последним мерзавцем, негодяем и трусом. Теперь приходилось пожинать плоды своих недостатков. Маленькая девочка, лежавшая на его кровати, была его точной копией. Сомнений в том, что Федор был ее отцом, не было, и снова на мужчину накатило чувство вины за собственную трусость.

Николай был прав, а его зять снова показывал себя не с лучшей стороны. Как тогда, когда сообщил ему о том, что рассказал Наталье правду о своих отношениях на стороне. Может быть, эта горькая правда тогда и подкосила молодую женщину, может быть, именно по этой причине Наташа так сильно заболела, а потом и умерла. Федора мучило чувство вины и перед Валентиной, и перед покойной женой, а теперь еще и перед новорожденной дочерью.

- Ты поможешь мне с оформлением документов? – спросил Федор удрученно. Николай невнятно двинул головой, он все еще обижался на Федора за его поступок в отношении своей сестры. Но время прошло, Наташу было не вернуть, а ребенок был тут, живой и желавший внимания и ласки.

- Я постараюсь. Но будет лучше, если ты позвонишь Валентине и попросишь у нее прощения. Я думаю, что именно на такой твой поступок она рассчитывала, оставляя тебе дочь.

Федор набирался смелости несколько дней. Все это время он ухаживал за ребенком, не притрагивался к выпивке и все время думал о том, что сказать своей бывшей возлюбленной, отчаявшейся и совершившей такой страшный поступок. Он не был похож на Валю, но кто знает, на что способна женщина, родившая ребенка и находившаяся в ужасе от неизвестности.

- Здравствуй, - сказал Федор Валентине, - я тебя жду.

- Ждешь? Зачем?

- Я неправильно сказал. Мы тебя ждем. Я и наша дочь.

Голос Федора подрагивал от волнения, но он продолжал говорить.

- Наша? – удивление проскользнуло в голосе Вали. - Ты уверен?

- Я уверен. Наша. И будем мы растить ее вместе. Приезжай.

Валентина всхлипнула, а Федор понял, что чувство вины начало его отпускать. А это было очень важно.

Автор: Полина Роменская